Про100 -

радио неожиданно перешло на украинское вещание. Ведущие держатся молодцами, хотя и явственно страдают.
На всякий случай: это не повод для дискуссии, я люблю украинский, но все должно быть уместно и естественно.

Про100 -

радио неожиданно перешло на украинское вещание. Ведущие держатся молодцами, хотя и явственно страдают.
На всякий случай: это не повод для дискуссии, я люблю украинский, но все должно быть уместно и естественно.

Мое щастье.

"Теперь в ней во всей, в каждой частице тела, вскипала радость, которую она ощутила, как пузырьки, колющие все ее тело." (М. А. Булгаков)
Вот именно такое состояние приключилось со мной сегодня.
Нет, в детство я не впадала. И волшебным кремом не намазывалась. И никого подобного Азазелло на моем пути видно не было... Хотя видимость, конечно, обманчива...
Я просто шла по пустячному делу, по улице, успевшей сто тысяч раз осточертеть и полюбиться заново. Было тепло, бабье-летне и лениво-солнечно. И вдруг в какой-то момент откуда-то накатило оно. Щастье. Восторг существования. Вот именно такой - с пузырьками и покалыванием. С бесшабашным осознанием того, что все образуется так хорошо, как я даже и вообразить себе не могу. Летать захотелось так сильно и мучительно, что я немножечко подпрыгивала на ходу, пользуясь почти полной безлюдностью.

Мое щастье.

"Теперь в ней во всей, в каждой частице тела, вскипала радость, которую она ощутила, как пузырьки, колющие все ее тело." (М. А. Булгаков)
Вот именно такое состояние приключилось со мной сегодня.
Нет, в детство я не впадала. И волшебным кремом не намазывалась. И никого подобного Азазелло на моем пути видно не было... Хотя видимость, конечно, обманчива...
Я просто шла по пустячному делу, по улице, успевшей сто тысяч раз осточертеть и полюбиться заново. Было тепло, бабье-летне и лениво-солнечно. И вдруг в какой-то момент откуда-то накатило оно. Щастье. Восторг существования. Вот именно такой - с пузырьками и покалыванием. С бесшабашным осознанием того, что все образуется так хорошо, как я даже и вообразить себе не могу. Летать захотелось так сильно и мучительно, что я немножечко подпрыгивала на ходу, пользуясь почти полной безлюдностью.